Демократическое движение. Социал-демократическое движение. Список глобальных проблем

Французская буржуазная революция произвела в Англии огромное впечатление.

Вождь вигов Фокс оценил как «самое великое и благотворное событие, когда-либо происходившее в мире». Крупнейшие английские писатели - Вордсворт, Роберт Бернс, Кольридж, Шеридан-восторженно приветствовали революцию.

Правда, уже в 1790 г. в Англии появился памфлет «Размышления о революции», ставший знаменем для всех врагов революционной Франции. Памфлет был написан бывшим вигом Берком, который называл революцию «сатанинским делом», грозящим гибелью всей европейской цивилизации.

Но памфлет Берка вызвал бурные протесты и породил целую литературу, в том числе книгу участника американской революции Томаса Пэйна «Права человека», разошедшуюся за несколько лет в невиданном тогда для Англии тираже - около миллиона экземпляров. Кроме Пэйна, в защиту Французской революции выступили также публицист Прайс, известный химик , писатель Годвин и др. Идеи Берка осуждались и значительной частью вигов, возобновивших свою агитацию за избирательную реформу.

Самой важной чертой демократического движения в Англии 90-х годов явилось широкое участие в нем народных низов и прежде всего рабочих. Наряду с обществами, создававшимися вигами, и часто в противовес им возникали новые центры движения - не за либеральную избирательную реформу, а за решительную, коренную демократизацию всего политического строя Англии. Наибольшее значение имело «Лондонское корреспондентское общество», образовавшееся в начале 1792 г. и имевшее ряд филиалов.

Председателем его был сапожник Томас Гарди. Массовая агитация, начатая обществом, посылка делегаций во Францию серьезно встревожили английское правительство, во главе которого стоял с 1783 г. Уильям Питт Младший (1759-1806). Уже в конце 1792 г. начались репрессии; в частности, заочно был осужден Т. Пэйн, избранный членом французского Конвента.

В начавшейся в феврале 1793 г. войне с Францией Питт проявил себя как самый решительный и ярый враг революции. «Мы должны быть готовы к длительной войне,-■ заявил он,- войне непримиримой, вплоть до истребления этого бича человечества». В соответствии с этим правительство Питта повело острую борьбу и против демократического движения внутри страны.

Собравшийся в ноябре 1793 г. в Эдинбурге «Британский конвент народных делегатов, объединившихся, чтобы добиться всеобщего избирательного права и ежегодных парламентов», был разогнан, а его руководители сосланы на 14 лет в Австралию.

Но демократическая агитация продолжала усиливаться. Берк считал, что из 400 тыс. человек, интересующихся в Англии политикой, не менее 80 тыс. должны быть отнесены к числу «решительных якобинцев». «Лондонское корреспондентское общество» объявило о созыве нового Конвента. Тогда Питт добился временной отмены действия закона о «личных правах» (так называемый Habeas corpus act).

Руководителей «Корреспондентского общества» во главе с Гарди арестовали и предали суду. Суд не решился, однако, поддержать обвинение. День оправдания Гарди в течение полувека после этого праздновался английскими демократами.

В 1795 г. прокатилась волна продовольственных беспорядков: захватывались мучные склады, суда с зерном и т. д. В октябре, накануне парламентской сессии, «Лондонское корреспондентское общество» организовало огромные митинги.

В день открытия парламента на улицы столицы вышли около 200 тыс. лондонцев. Питт был освистан. В королевскую карету бросали камнями, ее окружила толпа с возгласами «Хлеба! Мира!» Питт ответил на это законами о «мятежных собраниях», которые фактически отменяли свободу собраний и печати.

В последующие годы недовольство правительством Питта не уменьшилось. Успехи французских армий и развал первой коалиции, а также ухудшение продовольственного положения, усиление налогового гнета и другие внутренние затруднения делали правительство все более непопулярным.

В 1797 г. не было почти ни одного графства, где не подавались бы петиции с требованием прекращения войны и отставки Питта.

«Псевдореспублика», образованная в 1902 г., не только не отвечала, но и противоречила интересам абсолютного большинства Кубинского народа. Это понимали многие видные общественно-политические деятели Кубы. Известный философ Энрике Хосе Варона, критикуя консерваторов за их преклонение перед США писал: «Они просят действенного лекарства у других, я же думаю, что разумно было бы искать его в жизненных силах нашего общественного организма. Если нет таких сил или они так незначительны, что не в состоянии заставить нас выздороветь, то никакая политическая микстура не спасет нас ». Конечно, народ, в течение нескольких веков боровшийся за свое национальное освобождение, имелись такие силы. Среди них прежде всего необходимо назвать рабочий класс, борьба которого по своему объективно-историческому содержанию совпадала с общенациональными и несмотря на отмеченную выше идейную и организационную слабость влияла на политическую жизнь.

В конце XIX – в начале ХХ в. на формирование классового сознания кубинского пролетариата оказывали влияние анархизм, реформизм и марксизм. Реформистские тенденции были присущи прежде всего образованной 29 марта 1899 г. Социалистической партии Кубы.

Первые партии на острове, как правило, не представляли собой сложившиеся политические организации какого-либо одного класса; они стремились привлечь на свою сторону самые разнообразные слои общества, что делало их аморфными, и недолговечными, а программные документы – расплывчатыми и противоречивыми.

Такого рода организацией была и Социалистическая партия. В манифесте «К народу Кубы» основатель партии Диего Висенте Техера и его соратники призывали бороться за облегчение тяжелого положения трудящихся, и обращала внимание законодателей на «чудовищные отношения между трудом и капиталом ». Однако элементы либеральной буржуазии, оказавшиеся в руководстве партией, не разделяли подобный радикализм. Техера и некоторые другие руководители Социалистической партии не видели конкретных путей освобождения от капиталистической эксплуатации. Просуществовав несколько месяцев, партия распалась.

8 сентября 1899 г. анархистами Энрике Месоньером и Энрике Краччи была образована Всеобщая лига кубинских трудящихся, руководствовавшаяся в своей деятельности следующими принципами:

1) все кубинские рабочие должны пользоваться теми же преимуществами гарантиями, что и иностранные, на различных предприятиях страны;

2) всемерно способствовать привлечению к работе в мастерских кубинских эмигрантов, возвращение на родину которых становится все более необходимым;

3) начать кампанию в защиту моральных прав и материальных интересов кубинских женщин-работниц;

4) сделать все возможное, чтобы дать работу всем сиротам, бродяжничающим на наших улицах, независимо от того, являются ли они детьми борцов за независимость или нет;

5) быть готовым борьбе против любых подрывных элементов, стремящихся каким либо способом затормозить успешное развитие Кубинской республики .

Несмотря на откровенный экономизм основных требований Лиги, ее деятельность имела целый ряд позитивных моментов, и важнейший из них – пробуждение к борьбе за улучшение своего положения широких пролетарских масс острова. В то же время анархо-синдикалистские тенденции в деятельности этой организации существенно тормозили развитие рабочего движения, пагубно влияя на его организационную сплоченность и дисциплину, обрекая рабочих на забвение политических требований. Отрицание же анархо-синдикалистами роли крестьянства в революционном движении значительно сужало социальную базу борьбы в общенациональном масштабе.

Известная доля дезориентации, внесенная анархистами в рабочее движение, не помешала кубинскому пролетариату в период первой американской оккупации острова проявить свою классовую солидарность. Бастовали строители, табачники, кочегары железной дороги, рабочие хлебопекарен, типографы и др. В ряде случаев требования бастовавших – повышение зарплаты и сокращение продолжительности рабочего дня – были удовлетворены.

Надежды рабочих на то, что с провозглашением республики их положение улучшится,

не оправдались. В результате не прошло и двух месяцев после вступления Т. Эстрады Пальмы на пост президента, как в различных районах страны начались волнения. Особый размах они приняли в ноябре

1902 г., когда произошла первая в истории Кубы всеобщая забастовка. Гавана, Сьенфуэгос и Крусес стали центрами забастовочного движения. На некоторых улицах страны появились баррикады. Бастовавшие требовали: установить 8-часовой рабочий день, повысить заработную плату, предоставить кубинским подросткам равные права с испанскими при приеме на работу. Армия и полиция жестоко подавили это общенациональное выступление пролетариата, а Всеобщая лига кубинских трудящихся заявила о своем самороспуске.

Известно, что рабочее движение, развивающееся самостоятельно, без руководства со стороны пролетарской партии, неминуемо ведет к тред-юнионизму, к борьбе чисто экономической.

На Кубе много сил и энергии делу создания такой партии отдал Карлос Балиньо (1848 – 1926) – первый кубинский марксист, видный деятель кубинского коммунистического и рабочего движения на Кубе. Возвратившись в 1902 г. из США, он в следующем году основал в Гаване Клуб социалистической пропаганды – первый марксистский кружок на острове, в 1905 г. издал брошюру «Правда о социализме», в которой изложил важнейшие положения марксизма.

В 1904 г. образовалась Кубинская рабочая партия, носившая реформистский характер. К. Балиньо вступил в ее ряды, чтобы опираясь на пролетарское ядро, вести борьбу за новую партию. В 1905 г. эта цель, казалось, была достигнута. В принятых программных документах, основанных на принципах марксизма, впервые в истории рабочего движения острова был поставлен вопрос о захвате пролетариатом власти в стране и уничтожение частной собственности на средства производства, а сама партия стала называться Рабочей социалистической партией острова Кубы .

Партия была объявлена вне закона. К трудностям нелегальной борьбы вскоре добавились острые противоречия между К. Балиньо и руководством примкнувшего к партии в 1906 г. Социалистического союза Интернационала – организаций, состоявших из испанцев-социалистов, проживающих на Кубе и придерживавшихся анархо-синдикалистских взглядов.

Безусловно, при общей слабости в начале ХХ в. политического движения пролетариата на Кубе идеи научного социализма были близки и понятны лишь незначительному числу рабочих. Это обстоятельство наряду с непримиримой идейно-политической борьбой между сторонниками марксизма и анархизма, а также шовинизм, привнесенный испанцами из Социалистического союза Интернационала, явились главными причинами того, что Рабочая социалистическая партия острова Кубы не смогла стать объединяющим и руководящим центром, выражающим классовые интересы всего пролетариата.

С началом Первой мировой войны европейские социалистические партии II Интернационала оказались в глубоком кризисе, который охватил и социалистические партии Латинской Америки, в основном созданные по образу и подобию германской социал-демократии и использовавшие в качестве образца для своих программных документов Эрфуртскую программу. Не избежала этой участи и и оказалась на грани распада и Рабочая социалистическая партия острова Куба. В то же время отдельные отряды этой партии, например в г. Мансанильо, пользовалась значительным влиянием и авторитетом в рабочей среде. Годы борьбы с анархизмом обогатили К. Балиньо и его соратников опытом работы с массами, способствовали распространению марксизма. В свою очередь некоторые лидеры анархистов, в частности,

А. Лопес, в горниле классовых битв преодолели свои классовые заблуждения и перешли на позиции научного социализма.

В 1907 г. на Кубе проживали 2 048 980 человек. 43,9 % составляло городское население, причем в 20 городах число жителей превышало 8 тыс.; 355 тыс. человек проживали в Гаване и ее окрестностях. Характерным явлением первых шести лет существования республики был высокий уровень иммиграции. Ежегодно на остров прибывали в среднем 35 тыс. человек, из них 82 % - испанцы и 5 % - выходцы из США. По переписи 1907 г., отряд фабрично-заводских рабочих насчитывал 126 тыс., в торговле и на транспорте были заняты 135 тыс., в сельском хозяйстве, на рыболовецких промыслах и в горнорудной промышленности – 375 тыс .

В 1906-1908 гг. значительным шагом в развитии рабочего движения стало создание крупных профессиональных союзов, таких, как Союз рабочих табачной промышленности, Союз каменщиков и подмастерьев, Кубинская лига железнодорожных рабочих и служащих (в Камагуэе), Объединение рабочих железных дорог (в Гаване).

Важным звеном в развитии сознания кубинского пролетариата стало движение солидарности с русскими братьями по классу в годы революции 1905-1907 гг. Большую работу по разъяснению целей и задач борьбы русских рабочих проводил К. Балиньо, опубликовавший в газете «Ла вос обрера» ряд статей о событиях в России. «Сердца миллионов социалистов всех частей света, - писал он в 1905 г., - находятся сегодня в небольших городах России, где набирает силу грандиозное рабочее движение революционного характера .

Наряду с революционными событиями в России в этот период на страницах кубинской прессы много внимания уделялось требованиям мировой прогрессивной интеллигенции об освобождении из царской тюрьмы великого пролетарского писателя А.М. Горького. Видные деятели кубинской культуры обратились с аналогичным требованием к русскому консулу в Гаване, а руководство Ассоциации кубинских журналистов направило письмо царскому правительству, в котором выразило протест против ареста писателя. В одном из влиятельных гаванских журналов «Эль Фигаро» была помещена статья о жизни и творчестве А.М. Горького, отмечавшая прежде всего «величие его души и редкую красоту его таланта ».

Героический пример русских рабочих придал новый импульс забастовочному движению на Кубе. Многие рабочие, как уже отмечалось выше, выступали против оккупации Кубы американскими войсками. Кроме того, бастовали табачники, железнодорожники, грузчики, возчики, работники питания, выдвигая в основном экономические требования.

Характерно, что американские оккупационные власти, стремясь сбить забастовочную волну, неоднократно привлекали штрейкбрехеров, привезенных из США, для работы в некоторых отраслях кубинской экономики, например на железнодорожном транспорте . Иммиграция же дешевой рабочей силы из Китая, Гаити, Ямайки, всячески стимулировавшаяся хозяевами иностранных компаний, помогали им поддерживать низкий уровень заработной платы и в случае необходимости прибегать к локаутам. В таких условиях разрозненные действия кубинских рабочих редко приводили даже к частичному успеху .

Как уже отмечалось, с образованием республики не была уничтожена расовая дискриминация. Больше того, контроль, установленный США над Кубой, привел к усилению гонений на цветное население. Это вызвало массовый протест негров и мулатов. В 1908 г. образовался Независимый союз цветного населения, в дальнейшем получивший название Независимая партия цветного населения. Разумеется, ее нельзя считать политической партией, так как она базировалась на принципе расовой принадлежности.

Эта организация, в которое входила большое число рабочих, располагала значительными силами вследствие того, что в нее вошли вчерашние бойцы Национально-освободительной армии во главе с генералом Эваристо Эстеносом. «Партию цветных» поддерживали еще 12 генералов, 30 полковников и сотни младших офицеров, а число ее членов составляло около 60 тыс. человек . Цели борьбы «партии» носили довольно прогрессивный характер: уничтожение всех форм расовой дискриминации, отмена смертной казни, бесплатное университетское образование, представление больших льгот кубинцам по сравнению с иностранцами при приеме на работу, распределение государственных земель между крестьянами, 8-часовой рабочий день, создание рабочих трибуналов, которые стали бы главными арбитрами в разрешении возникавших проблем между капиталистами и рабочими.

Подобный радикализм цветного населения всерьез обеспокоил кубинскую буржуазию. Сенат объявил «партию цветных» вне закона. В ответ на это 20 мая 1912 г. она выступила с оружием в руках против правительства. Восстание, охватившее в основном провинцию Ориенте и часть провинции

Лас-Вильяс, было жестоко подавлено.

Борьба между трудом и капиталом постепенно углублялась и обострялась. Важной вехой ее истории мог бы стать, но не стал первый в годы республики рабочий конгресс, проходивший в Гаване в августе

1914 г. Его своеобразие состояло в том, что фактически он был подготовлен и организован правительством Менокаля, пытавшегося таким образом поставить под свой контроль пролетарское движение в стране.

Дорожные расходы и затраты на пребывание в Гаване более 1300 делегатов взяло на себя правительство, а открывший конгресс министр юстиции Кристобаль-де-ла-Гуардия призвал рабочих Кубы стремиться к уровню жизни, достигнутому большинством цивилизованных наций, но «при этом не наносить слишком большой ущерб буржуазному классу ».

Работа этого «странного» (по определению кубинского историка С. Агирре) конгресса проходила в русле буржуазного реформизма; правительство Менокаля предприняло попытку подкупить лидеров наиболее крупных профессиональных союзов и создать «желтые» профсоюзы. На заседаниях конгресса выступления почти всех ораторов (за редким исключением) носили соглашательский характер, на что повлияла прежде всего система отбора делегатов, многие из которых не имели никакого отношения к рабочему классу.

В то же время рабочие, попавшие на конгресс, не стали соблюдать предусмотренный правительственными чиновниками «сценарий» и выступили с критикой дороговизны и против забвения идеалов Х. Марти, говорили о том, что на Кубе сохранились колониальные порядки и что, несмотря на конституцию 1901 г., «все осталось, как было раньше . Конгресс не принял никаких решений по рабочему вопросу и ограничился лишь резолюцией против войны и германского милитаризма.

Первая мировая война способствовала повышению спроса на кубинский сахар. Однако значительный приток валюты в страну не улучшило положение трудящихся. Цены на продукты питания (в основном импортируемые из-за границы) в годы войны резко возросли, а заработная плата оказалась «замороженной», что привело к обострению классовой борьбы в этот период.

Поднялась новая волна забастовок. В авангарде борьбы были рабочие-сахарники. Особо следует выделить забастовку в районах Гуантанамо и Крусес. Их мужество и решимость бороться до победного конца (они выдвигали требования экономического характера) вынудили правительство послать в восточные провинции 1500 солдат для устрашения рабочих и наведения порядка во время сафры 1915 г. Но штыки карателей не поколебали рабочих, волнения в этих зонах продолжались в течение всего 1915 г.

Буквально весь остров облетели слова из манифеста рабочих Крусеса: «Мы, рабочие, производим все самое необходимое для жизни, и против нас совершаются все преступления. Наша жизнь – вечный ад, который никогда не кончается и никуда не исчезает. С момента рождения до самой смерти мы влачим жалкое существование. Почему мы обречены на эти страдания и на эту нищету в то время в то время, как рядом с нами в оргиях прожигают то, что нам крайне необходимо? Почему те, кто ничего не производит, имеют горы всего, а мы, трудящиеся, не располагаем самым насущным? Почему мы терпим такую несправедливость и переносим эту боль ?».

В манифесте прозвучал призыв к единству всех рабочих острова. Таким образом, суровая школа жизни и неумолимые законы классовой борьбы раскрыли рабочим глаза на возможность освобождения от пут капитала посредством объединения усилий пролетариата в общенациональном масштабе. Но на пути к этому единству рабочему классу Кубы еще предстояло пройти через множество испытаний.

Слабостью рабочего движения в этот период была и недооценка борьбы крестьян за свои права. Борьба крестьян велась прежде всего против сгона с занимаемых земель. Лишение гуахиро основы его существования – земельного надела – стала неотъемлемой частью «аграрной политики» кубинского правительства с момента рождения «псевдореспублики». По мере того как на Кубе возникали все новые латифундии, принадлежащие иностранным компаниям, все большее число кубинских крестьян разорялось и пытались отстаивать свои права. Но протесты гуахирос носили еще более разрозненный и стихийный характер, чем движение рабочих.

Классовые бои первых 15 лет существования республики не принесли ощутимых успехов революционно-демократическим силам кубинского общества. Тем не менее они имели огромное историческое значение, так как положили начало борьбе кубинского народа за разрешение главного противоречия «независимой» Кубы, противоречия между интересами кубинской нации, с одной стороны, и американским империализмом и его союзниками на острове – латифундистами, сахарозаводчиками и представителями торговой буржуазии, связанными с импортными и экспортными операциями, - с другой. Борьба за разрушение этого противоречия стало доминантой кубинской истории вплоть до победы революции в 1959 г.

Основные виды современных демократических движений, направленных против монополистического капитала и империализма, были рассмотрены в предыдущих главах: это борьба крестьянских масс против остатков феодализма, консервируемых империализмом, и их антимонополистическое движение, национально-освободительное движение народов колониальных и зависимых стран, патриотическая борьба за сохранение суверенитета, борьба в защиту демократии, движение народов за всеобщий мир, гуманистические движения интеллигенции, ее выступления в защиту культуры. К демократическим движениям относится также борьба за национализацию собственности капиталистических монополий, отвечающую интересам трудящихся, за расширение прав женщин и молодежи и другие требования широких масс народа, ставшие актуальными в условиях господства монополий.

Некоторые особенности современных демократических движений

Перечисленные движения называют демократическими или общедемократическими, поскольку они ведут борьбу не за социалистические, а за демократические требования. Сама по себе такая борьба не представляет собой чего-либо принципиально нового. Она велась, причем очень активно, уже в эпоху буржуазных революций, когда массы отстаивали требования свободы и демократии, ликвидации помещичьего землевладения и дворянских привилегий, отделения церкви от государства и т. д. Но в отличие от нынешних движения прошлого носили буржуазно-демократический характер, т. е. требовали преобразований, умещавшихся в рамках буржуазной демократии, и были связаны с победой буржуазной революции. Своим острием они были направлены против феодализма и его пережитков.

Современные общедемократические движения сохраняют антифеодальный характер только в экономически слаборазвитых странах и в тех развитых буржуазных государствах, где еще остались пережитки феодализма. Однако и там они уже носят одновременно и антиимпериалистический и антимонополистический характер (например, национально-освободительная борьба народов колоний, борьба за аграрную реформу на юге Италии).

В нашу эпоху почва для демократических движений существует не только в слаборазвитых странах или государствах, где еще есть сильные пережитки феодализма, но и в самых развитых капиталистических странах. Здесь эти движения прямо нацелены против правящих кругов буржуазии, против империализма, господства монополий.

Это, конечно, не значит, что все такие движения по своему характеру есть уже движения антикапиталистические. Они, как это видно из далеко не полного перечня, приведенного выше, могут быть очень разнообразными и по своим движущим силам, и по социально-политическому содержанию; они могут ориентироваться на социализм или отвергать его, находиться под руководством рабочего класса или демократических элементов из среды буржуазии и т. д.

И все-таки эти движения уже нельзя характеризовать как буржуазно-демократические. Ибо удовлетворить такие требования, как ликвидация военной угрозы, формальное и фактическое национальное освобождение, национализация собственности монополий, ограничение их политического всемогущества и т. д., обычная (пусть даже самая развитая) буржуазная демократия не может. Сделать это под силу лишь демократии нового типа, отражающей интересы широких масс трудящихся и других прогрессивных слоев народа.

Таким образом, современные демократические движения, хотя они и имеют предшественников, как правило, тесно связаны с современным историческим этапом, в частности с углублением общего кризиса капитализма и с нарастающим сопротивлением народных масс господству капиталистических монополий.

Своего наибольшего размаха эти движения достигли в последние десятилетия. Переломным в этом отношении был период, наступивший вскоре после мирового экономического кризиса 1929 - 1933 гг. Кризис в небывалой степени обострил социальные противоречия в капиталистическом мире. Господствующие группы крупной буржуазии искали выхода в фашизме и войне. В 1933 г. фашизм пришел к власти в Германии; фашистская угроза нависла также над Австрией, Францией, Испанией. В ответ во многих капиталистических странах поднялось мощное антифашистское движение, нашед-

шее яркое выражение в таких событиях, как образование Народного фронта во Франции и Испании, поддержка мировой демократической общественностью справедливой борьбы испанского народа в 1936 - 1939 гг. Но величайшего размаха антифашистская демократическая борьба достигла в годы второй мировой войны. Своим освободительным характером эта война обязана активному участию в ней народных масс, сливших свои усилия с освободительной борьбой Советского Союза.

После второй мировой войны наступила новая полоса подъема демократических движений, которые наряду с классовой борьбой рабочего класса становятся основными общественными движениями в капиталистическом мире.

Современные демократические движения имеют, таким образом, глубокие корни в самой капиталистической действительности, чем определяется их жизненная сила и неодолимость. Эти движения порождены прежде всего одним из важнейших противоречий современного капитализма - антагонизмом между монополиями и подавляющим большинством народа.

В главе 10 рассматривалась экономическая основа этого антагонизма. Она заключается в том, что кучка монополий, подчинив себе государство, обирает все общество либо путем эксплуатации труда других классов и прослоек (это относится не только к рабочим, но и к трудящимся крестьянам, ремесленникам, служащим, все большей части творческой интеллигенции), либо же путем обращения в свою собственность части присвоенного другими капиталистами прибавочного продукта (это характерно для отношений монополий со средними и мелкими капиталистами и кулачеством).

Но помимо экономической основы антагонизм между монополиями и подавляющим большинством народа имеет и важную политическую основу.

Наживаться за счет всего общества монополии могут, лишь подчинив интересам извлечения прибыли всю внутреннюю и внешнюю политику государства. Ради этого они проводят политику ограничения и. ликвидации демократических прав, политику гонки вооружений, агрессивных внешнеполитических авантюр, колониального разбоя и пр. Ясно, что такая политика глубоко противоречит интересам не только. рабочего класса, но и крестьянства, средних слоев городского населения, интеллигенции и известной части средней буржуазии. Она порождает сопротивление всех этих классов и слоев, как раз и принимающее форму различных демократических движений.

Все подобные движения поэтому так или иначе направлены против господства крупного капитала, которое в ряде стран уже носит характер диктатуры монополий.

Эта диктатура выступает под разными личинами; В гитлеровской Германии она была установлена в форме неприкрытого фашистского варварства и сопровождалась ликвидацией парламента и всех институтов буржуазной демократии. В современной Франции реакционная диктатура вводится путем постепенного выхолащивания реального содержания из традиционных парламентских институтов. В некоторых других странах, в частности в Соединенных Штатах Америки, парламентский режим формально сохраняется, хотя там и господствует самая настоящая диктатура крупнейших монополий. В той или иной степени существенные элементы диктатуры монополистического капитала развиваются и в других буржуазных странах.

Ясно, что борьба против этой диктатуры становится для всех демократических и прогрессивных сил все более насущным делом. Эта борьба может принимать различные формы, в зависимости от остроты антагонизма, разделяющего монополии и народ, а также от внутренней и международной обстановки.

Не исключено, что в определенных условиях демократические движения против политики империалистической буржуазии могут вылиться в демократические революции.

Эти революции были бы антимонополистическими, поскольку они имели бы целью свержение диктатуры крупнейших монополий. Их движущими силами были бы рабочий класс, крестьянство, средние слои городского населения, демократическая интеллигенция. Речь, другими словами, шла бы о демократической народной революции, революции, в которой участвовали бы самые широкие слои народа.

О перерастании демократических революций в социалистические

Как показал исторический опыт, демократические революции в эпоху империализма не ограничиваются решением чисто демократических задач, а обнаруживают тенденцию развиваться дальше, подниматься на более высокую ступень.

Эту тенденцию гениально уловил В. И. Ленин, который выступил в годы первой русской революции (1905 г.) с научно обоснованной теорией перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.

Ленин опирался при этом на ценные указания, имевшиеся уже в трудах основоположников марксизма. В «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс, отметив, что буржуазная революция в Германии будет происходить в условиях более развитого капитализма и с гораздо более подготовленным пролетариатом, чем английская буржуазная революция 17 века и французская - 18 века, сделали вывод: «Немецкая буржуазная революция, следовательно, может быть лишь непосредственным прологом пролетарской революции»7.

Затем в письме Энгельсу в 1856 г. Маркс высказал интересную мысль о сочетании пролетарской революции с крестьянским движением. «Все дело в Германии, - писал Маркс, - будет зависеть от возможности поддержать пролетарскую революцию каким-либо вторым изданием крестьянской войны» 8.

Оппортунисты из II Интернационала не придавали значения этим идеям Маркса. Лишь Ленин увидел в них зародыш новой революционной тактики. Исходя из анализа реальной действительности и опираясь на мысли Маркса, он разработал свою теорию перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.

Главное в этой теории - идея гегемонии (руководящего положения) рабочего класса в буржуазно-демократической революции. Идея эта была новая, она шла вразрез с привычными представлениями.

Западноевропейские социал-демократы (а вслед за ними и русские меньшевики) рассуждали по трафарету: раз революция буржуазно-демократическая, то руководить ею должна буржуазия. Так, мол, было в Западной Европе, так будет и во всех буржуазных революциях, где бы они ни происходили. Лишь после более или менее длительного интервала, когда капитализм до конца выполнит свою миссию разорения средних слоев, а пролетариат составит большинство населения, наступит очередь пролетарской революции, руководителем которой может выступить рабочий класс.

Ленин сломал эту окаменевшую схему, которая не отвечала потребностям времени и возможностям рабочего движения. Он показал, что в империалистическую эпоху между буржуазной и пролетарской революциями необязателен период господства буржуазии, что буржуазно-демократическая революция в более или менее развитой стране может перерастать в революцию пролетарскую.

Для такого вывода эпоха империализма дала достаточные основания.

Во-первых, мировая капиталистическая система в целом созрела для перехода к социализму. В этих условиях известная отсталость стран Востока не могла служить неодолимым препятствием для перехода к социализму.

Во-вторых, всякая борьба с остатками феодализма в обстановке, когда империализм сохраняет и поддерживает отжившие феодальные отношения, рано или поздно перерастает в решительную борьбу с империализмом, т. е. подводит к социалистической революции.

В-третьих, в эпоху империализма появился новый фактор, которого не было в период буржуазно-демократических революций на Западе: в ряде стран, находящихся накануне антифеодальной революции, сформировался многочисленный и

боевой рабочий класс, создавший свою самостоятельную политическую партию.

В этих условиях, если рабочий класс возглавит буржуазно-демократическую революцию, она может перерасти в социалистическую.

В известном смысле, считал Ленин, рабочие больше заинтересованы в буржуазно-демократической революции, чем сама буржуазия, которой выгодно в ее борьбе с пролетариатом опереться на остатки старины, например на монархию.

Новый тип буржуазно-демократической революции, руководимой рабочим классом, порождает, по теории Ленина, новый тип государственной власти - революционно-демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства. Она проводит в жизнь те меры, которые соответствуют общим интересам этих классов: ликвидирует монархию и провозглашает демократическую республику, передает землю крестьянам, вводит 8-часовой рабочий день и т. д.

Вместе с тем, находясь у власти, рабочий класс принимает все меры к тому, чтобы демократическая революция перерастала в социалистическую. В условиях России это требовало перегруппировки классовых сил: социалистический переворот рабочий класс проводит в союзе уже не со всем крестьянством, а с его беднейшей частью, которая не менее рабочих заинтересована в переходе к социализму.

Развитие революции в России, писал впоследствии Ленин, подтвердило теорию большевиков. Буржуазно-демократическая революция в России действительно переросла в социалистическую.

В основном и главном ленинская теория перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую приложима ко всем демократическим революциям нашего времени. Это означает, разумеется, не то, что каждая демократическая революция обязательно перерастает в социалистическую, а лишь то, что она может перерасти в таковую, если рабочий класс сумеет занять в ней руководящее положение. Об этом говорит, в частности, опыт антифашистских народно-демократических революций, развернувшихся в конце второй мировой войны в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, а также опыт национально-освободительных демократических революций в таких странах Азии, как Китай, Корея, Вьетнам.

И там и здесь революции, начавшиеся на общедемократической основе, не задержались на демократическом этапе, а более или менее быстро, с большими или меньшими трудностями развились в социалистические. Это еще раз показывает, сколь велико значение ленинской теории перерастания, развязавшей революционную активность рабочего класса и открывшей широкую перспективу перехода к социализму как

в экономически отсталых, так и в развитых капиталистических странах.

Следует, понятно, иметь в виду, что современная эпоха внесла немало нового по сравнению с временами первой русской революции. Тогда революция демократического типа носила в основном антифеодальный характер. Теперь в ряде стран она с самого начала нацелена не только и не столько против пережитков феодализма, сколько против крайне реакционного, монополистического крыла самой буржуазии. Другими словами, демократическая революция направлена теперь, в сущности, против того же врага, что и социалистическая революция рабочего класса. Это значит, что произошло дальнейшее сближение двух типов революции. В этих условиях борьба за разрешение демократических и социалистических задач может и не вылиться в две отдельные революции, а составит лишь два этапа единого революционного процесса.

Так именно и шло дело в народно-демократических революциях в странах Центральной и Восточной Европы. Борьба с пережитками феодализма не имела здесь самостоятельного значения,. не она определяла характер революции. Своим острием революция была направлена против иностранного империализма и сомкнувшихся с ним местной крупной буржуазии и помещиков. Это с самого начала придало ей новый характер, создало особенно благоприятные возможности для перерастания ее в революцию социалистическую. Поэтому-то в одних странах здесь можно отчетливо проследить смену демократического этапа социалистическим, в других такого резкого членения нет; в одних развитие к социализму происходило более плавно и встречало меньшее сопротивление, в других оно сопровождалось резким обострением классовой борьбы. Но в то же время вполне проявились и общие закономерности перерастания революции, открытые марксизмом-ленинизмом.

В европейских странах народной демократии на первом этапе возникла демократическая власть народа, направленная против фашизма, национальных предателей из числа крупной буржуазии, помещиков, высшего чиновничества. Руководящей силой народной власти был рабочий класс.

Народная власть, во-первых, довела до конца ликвидацию последствий гитлеровского оккупационного режима и уничтожила политическое господство пособников оккупантов - помещиков и монополистической буржуазии, завершила таким образом освобождение этих стран от ига империализма 1 обеспечила национальную независимость, провела широкие демократические преобразования. Во-вторых, народная власть ликвидировала сохранявшиеся в ряде стран пережитки феодализма, осуществила демократическую аграрную реформу,

в результате которой класс помещиков был ликвидирован, а положение трудящихся крестьян значительно улучшилось.

Хотя содержанием этого первого этапа были главным образом преобразования общедемократического характера, тем не менее уже с первых дней народной власти был проведен ряд мер, выходивших за эти рамки. К числу таких мер относится осуществленная в том или ином объеме национализация предприятий, прежде находившихся в руках оккупантов и тесно связанной с ними монополистической буржуазии.

После того как были решены демократические задачи, рабочий класс и коммунистические партии взяли курс на переход от демократического этапа революции к социалистическому. Переход облегчался в этих странах тем, что там имелись крепкие, закаленные в многолетней подпольной борьбе компартии. Революция в европейских странах народной демократии протекала непрерывно, демократический и социалистический этапы составили две фазы единого революционного процесса, руководимого на всем его протяжении рабочим классом.

Характерной особенностью перерастания было то, что здесь не произошло коренной перегруппировки классовых сил. Подавляющее большинство тех, кто шел вместе с, рабочим классом на демократическом этапе революции - большинство крестьянства, средние слои города, значительная часть интеллигенции, а в некоторых странах даже и известные слои буржуазии, - поддержало курс на строительство социализма. Здесь не понадобились такие политические шаги, как нейтрализация средних слоев крестьянства. В связи с этой своей особенностью переход от демократического этапа к социалистическому протекал в европейских странах народной демократии в основном мирным путем, без вооруженного восстания и гражданской войны.

Это не значит, что в рядах общедемократического блока не было противоречий. Блок состоял из классово разнородных сил, поэтому следовало ожидать, что, после того как будут разрешены общедемократические задачи, вскроются классовые противоречия. Действительно, развитие революции от первого этапа ко второму происходило не в порядке плавного и спокойного течения, а в порядке классовых столкновений, которые в некоторых странах (Чехословакия, 1948 г.) временами принимали острый характер.

Крайне правые лидеры социал-демократии и реакционные представители буржуазных партий не раз пытались задержать развитие революции, организовать при поддержке международной реакции контрреволюционные путчи. Расчёт делался на то, чтобы оттереть рабочий класс от руководства общедемократическим блоком и направить развитие по буржуазно-демократическому пути. Однако правые элементы были отброшены прочь революционным народом, и переход от демокра-

увенчался полным успехом.

Наглядный пример перерастания революции от демократического этапа к социалистическому дали Китайская Народная Республика, Корейская Народно-Демократическая Республика и Демократическая Республика Вьетнам. Революции, развернувшиеся в этих странах, первоначально решали преимущественно задачи освобождения от гнета иностранных монополий и ликвидации феодальных порядков и пережитков. Но поскольку здесь во главе демократического блока стояла не национальная буржуазия, а рабочий класс, то революция в этих странах не застряла на буржуазно-демократическом I этапе, и народы от демократических преобразований сразу же перешли к социалистическим.

В настоящее время большое значение для рабочего движения приобретает вопрос о перерастании в социалистическую революцию тех демократических народных революций, которые могут вырасти из общедемократических движений в развитых капиталистических странах.

Куда могут двигаться эти революции после свержения политического и экономического господства монополий?

В прошлом демократические революции открывали этап капиталистического развития общества. Для возможных в будущем антимонополистических народных революций в странах развитого капитализма такая задача стоять не может. Не станут же они выдвигать такую реакционно-утопическую цель, как, скажем, возвращение к порядкам домонополистического капитализма!

Следовательно, наиболее вероятный путь развития таких революций - это их перерастание в социалистическую революцию.

Свержение диктатуры капиталистических монополий в ходе демократической революции привело бы, во-первых, к отстранению от власти ставленников крупных монополий и переходу ее в руки народа, т. е. коалиции демократических сил, в которую могли бы войти рабочий класс, все слои крестьянства,; средние слои городского населения, демократическая интеллигенция. Это означало бы, что главные силы реакции были бы изолированы и свергнуты уже на первом, демократическом этапе.

Во-вторых, свержение политического господства монополий позволило бы национализировать собственность крупных трестов и концернов. В развитых странах капитализма это привело бы уже на демократическом этапе революции к созданию мощного государственного сектора народного хозяйства, куда вошло бы 60 - 80% предприятий промышленности.

Таким образом уже в самом начале демократическая, антимонополистическая революция в странах развитого капи-

тализма заложила бы прочные основания для перехода к социализму. Значит, демократическая и социалистическая революции, которые и раньше не были отделены китайской стеной друг от друга, еще более сближаются.

Перерастанию демократической революции в социалистическую способствовали бы и другие объективные и субъективные предпосылки, сложившиеся в странах развитого капитализма: более или менее готовая материальная база социализма, развитое рабочее движение и т. д.

Кроме того, надо принять во внимание и несравненно более благоприятное, нежели когда-либо прежде, соотношение сил на международной арене.

Решающее значение для перерастания демократических народных революций в социалистические имеет существование сильных марксистско-ленинских партий, пользующихся широкой поддержкой во всех слоях народа, гибкая и умелая политика этих партий. Как ни сблизились между собой демократический и социалистический этапы, все же переход от одного к другому не может совершиться без сознательного руководства, без активного участия марксистско-ленинской партии.

Все это, конечно, не дает оснований закрывать глаза на специфические трудности, с которыми может столкнуться демократическая и социалистическая революция в развитых капиталистических странах. У нее будет прежде всего более сильный противник, чем у прежних революций. Крупные капиталистические монополии располагают сейчас мощным военно-полицейским аппаратом, многочисленными средствами идеологического воздействия на массы. Они накопили немалый опыт политических комбинаций и одурачивания масс. Поэтому и на сегодня сохраняет силу вывод В. И. Ленина о том, что нам (т. е. России) было легче начать, зато потом труднее продолжить. Наоборот, им (т. е. странам Запада) труднее начать, зато потом им будет легче 9.

Другие формы перехода масс от борьбы за демократические требования к социалистической революции

Демократическая антимонополистическая революция представляет собой возможный, но не неизбежный этап борьбы за социализм в современных капиталистических странах. Возможно, что общедемократические движения не приведут к таким революциям (или во всяком случае приведут не во всех странах) и социалистический переворот произойдет сразу, минуя общедемократический этап.

Как же оценивать современные демократические движения в свете такой возможности?

Не будут ли они помехой борьбе за социализм? Не лучше ли бороться «сразу» за свержение буржуазии и за диктатуру пролетариата, которая послужит одновременно самой

надежной гарантией удовлетворения общедемократических интересов рабочего класса и всех трудящихся?

С такого рода утверждениями обычно выступают догматики и сектанты.

На деле борьба за общедемократические цели не ослабляет, а, напротив, усиливает позиции трудящихся в борьбе за социализм. Она усиливает их прежде всего тем, что победы, одержанные трудящимися в борьбе за демократию, мир и т. д., создают более благоприятные условия для борьбы за социализм.

В то же время борьба за общедемократические интересы ослабляет реакционную буржуазию. Хотя это еще не борьба за социализм, но уже - борьба против главных сил капитализма, его ударных отрядов. Нанося им поражение, трудящиеся неизбежно подрывают устои господства класса капиталистов в целом.

Далее, на пути борьбы за общедемократические цели легче всего поднять и сплотить самые широкие массы народа против империализма, установить с ними прочный союз, завоевать авторитет, необходимый рабочему классу и его революционному авангарду для того, чтобы стать во главе масс.

И, наконец, борьба за общедемократические цели представляет собой хорошую школу политической организации, сплочения и закалки трудящихся масс. Эта борьба вплотную подводит самые широкие массы к пониманию того значения, какое имеет вопрос о власти, о том, в чьих руках будет государство. А это, как известно, главный вопрос в социалистическом перевороте.

Но связь демократических движений с социалистической революцией не исчерпывается тем, что они создают более благоприятные условия для освободительной борьбы рабочего класса и всех трудящихся.

Решающее значение имеет и тот факт, что в определенных условиях непосредственно под демократическими лозунгами может произойти переход больших отрядов трудящихся к борьбе за социализм, к союзу с рабочим классом в социалистической революции.

Известно, например, какую огромную роль при переходе широких масс трудящихся России к социалистической революции сыграли общедемократические устремления масс, их борьба за мир и землю. Когда крестьянство убедилось, что буржуазное правительство не даст ему ни мира, ни земли, оно в октябре 1917 г. перешло на сторону большевиков, что и обеспечило победу социалистической революции.

Ясно, что аналогичные ситуации не исключены и в будущем.

Нет смысла гадать о том, каким путем и с какими демократическими требованиями это может произойти. Подвести

массы к решительной борьбе за социализм может любое из них, в зависимости от конкретной обстановки. Перед лицом непосредственной угрозы атомной войны, подготовляемой реакционной буржуазией, это может быть массовое выступление за мир. В других условиях на путь социализма может привести трудящихся широкое антифашистское движение, или борьба в защиту национального суверенитета, или целый ряд таких движений, слившихся в один поток демократической борьбы.

Во всяком случае здесь важно одно: в современных условиях общедемократические движения масс, направленные против империализма и монополистической буржуазии, все теснее связываются с борьбой за социализм.

Отдавая себе в этом отчет, нельзя вместе с тем относиться к демократическим движениям как к простому средству подвода масс к социалистической революции.

Нельзя прежде всего потому, что они имеют огромное самостоятельное значение для народов вообще, для рабочего класса в особенности. Разве борьбу за мир, против атомно-водородного истребления можно рассматривать лишь как некое резервное средство? Разве это не одна из главных целей всего демократического и прогрессивного человечества? То же самое относится и к борьбе против фашизма или против позорной практики колониализма, от которой еще недавно страдала большая часть человечества.

Вместе с тем марксистско-ленинский подход к общедемократическим движениям требует полной ясности классовой позиции. Как бы важны ни были те или иные движения, каждый коммунист, каждый сознательный рабочий не упускает из виду конечные цели рабочего движения. Но это не делает его менее сознательным и самоотверженным борцом за непосредственные интересы народных масс, за такие их требования, как мир, демократия, национальная независимость и суверенитет.

Далеко не каждый демократ является сторонником социализма. Но любой сознательный борец за социализм представляет собой последовательного защитника демократии, всех Демократических интересов трудящихся.

Начало складывания радикально-демократического направления общественной мысли в России относится к 40-50 гг. XIX века, наиболее видными его представителями стали В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Н.П. Огарев. К этим же годам относится и разработка революционно-демократической теории, в основу которой были положены новейшие философские и политические (главным образом, социалистические) учения, распространившиеся в Западной Европе. Революционно-демократическое направление в русском освободительном движении середины 60-начала 70 гг. XIX века было представлено деятельностью различных кружков разночинной интеллигенции в Москве, Петербурге и ряде провинциальных, в основном университетских городов.

Наиболее значительным среди них был кружок «ишутинцев», действовавший в 1863-66 гг. в Москве и Петербурге. Основателем его стал вольнослушатель Московского университета Н.А. Ишутин. «Ишутинцы» считали себя учениками Н.Г. Чернышевского и по примеру героев его романа «Что делать?» пытались организовывать различного рода производственно-бытовые артели. Однако в 1865 г. «ишутинцы» пришли к мысли о необходимости более активной деятельности. В феврале 1866 г. они образовали тайное общество под названием «Организация», а один из основателей кружка Д.В. Каракозов по собственной инициативе совершил покушение на Александра II, после неудачи которого Каракозов был казнен, другие члены кружка отправлены на каторгу или сосланы.

Покушение на царя послужило предлогом заметного поворота к политической реакции. Указом от 13 мая 1866 г. была усилена власть губернаторов, начались цензурные гонения на демократическую прессу – были закрыты журналы «Современник» и «Русское слово». Последовали отступления от проведенных реформ, в частности, подверглись ограничению права земств и задержана подготовка Городской реформы. Однако реакция не могла приостановить развитие революционно-демократического движения. Осенью 1868-1869 гг. прокатилась волна студенческих беспорядков в высших учебных заведениях Петербурга и Москвы. Возникли новые студенческие кружки. Один из них был организован в столице С.П. Нечаевым, впоследствии создавшим тайную организацию «Народная расправа», которая планировала применять в своей деятельности широкомасштабный террор. Деятельность Нечаева привлекла внимание полиции, организация была раскрыта. С целью дискредитации революционного движения правительство в 1871 г. устроило над «нечаевцами» показательный процесс.

Представители революционного подполья в большинстве своем осудили методы «нечаевщины», создавались кружки, практиковавшие иные методы борьбы (пропаганда и просвещение в среде рабочих и интеллигенции). Наиболее известным из таких кружков стал кружок «чайковцев», по имени студента Петербургского университета Н.В. Чайковского, одного из основателей. Организация занималась пропагандой социалистических идей, планировала создание «единой рабочей организации». В 1874 г. была раскрыта полицией и разгромлена, некоторые члены кружка вошли впоследствии в народнические организации «Земля и воля» и «Народная воля».

С начала 70-х гг. XIX века главным направлением в освободительном движении становится народничество. Как общественное направление оно стало складываться на рубеже 60-70-х гг. XIX века, когда зачинатели его поставили себе задачу перехода к борьбе за интересы народа, при этом они были убеждены, что радикальное решение всех социальных проблем может быть достигнуто революционным путем и силами народных масс, руководимых революционной (народнической) организацией.

Анархизм (от греч. апагсhiа - безначалие, безвластие) - учение об обществе, в основу которого положена идея безвластия, безгосударственного устройства.

В широком смысле - теория о неограниченной свободе и равенстве людей . Анархический образ мышления встречается уже в античном мире. Научная теория анархизма возникла в Новое время. Отцом данной теории называют П. Ж. Прудона, хотя зарождение она получила в трудах английского философа Уильяма Годвина. Основными принципами данной теории явились положения о ликвидации классов, уравнивании в правах всех людей, отсутствии правительства, замене частной собственности на владение, означающей, что каждый будет располагать неким имуществом, которое нельзя передавать или уступать кому-либо. В качестве руководящего начала эта теория признает только волю отдельной личности. Как политическое течение анархизм ставит своей целью уничтожение государства и замену его добровольной ассоциацией граждан.

Немалую роль в развитие этого идейного течения внесли российские мыслители М.А. Бакунин и П.А. Кропоткин. С ростом революционных настроений в Европе формируется идея коллективистского анархизма, теоретиком которой стал М.А. Бакунин. Именно он выступал за немедленное уничтожение государства революционным путем. Личную свободу человека он определял как производное от коллективной свободы всего общества. Свободу же общества видел в самоуправлении народа посредством свободной федерации и союза крестьянских и рабочих ассоциаций. Идеи Бакунина получили развитие в работах П.А. Кропотикна: «Речи бунтовщика», «Завоевание хлеба», «Ее философия, ее идеал», «Государство и его роль в истории». Кропоткин стал основателем доктрины анархо-коммунизма – анархического течения, получившего наиболее широкое распространение в России в конце XIX – начале XX века. Анархисты-коммунисты считали стачку и индивидуальный террор универсальным средством борьбы, всеобщую стачку – социальной революцией. Будущее общество они представляли как союз («федерацию») вольных общин («коммун»), объединенных свободным договором, где личность получает неограниченные возможности для развития.

Течение анархо-коммунистов доминировало в России до середины 1905 г., а первая организация анархистов в стране возникла в 1903 г. в г. Белостоке. В 1904 г. в Росси насчитывалось 15 анархических организаций, а в годы революции 1905-1907 гг. их ряды заметно выросли. За годы своего существования почти все российские анархистские объединения выступали сторонниками классовой борьбы и социальной революции. Они объявляли себя противниками и разрушителями всякого государства и частной собственности. Анархисты принципиально отказывались от всякого сотрудничества с политическими партиями. Наиболее влиятельными в российском анархизме были следующие течения: анархо-коммунистическое, «чернознаменское» (по названию печатного органа «Черное знамя», проповедовавшего наиболее активные, террористические методы борьбы), анархо-синдикалистское (умеренное, предлагавшее в борьбе с государством опереться на беспартийные рабочие профсоюзы. Настоящий подъем анархическое движение испытало в 1917 г., когда особенно проявили себя два направления – анархо-синдикалисты и анархо-коммунисты. Многие из анархистов оказались потом в рядах большевиков. На практике анархизм не привел к осуществлению заложенных в его основу принципов, положений.

«Ишутинцы» (1863 – 1866) - кружок революционно-демократического толка, основанный в 1863 г. Н. Ишутиным и действовавший в 1863-1866 гг. в Москве. В него входил Д. Каракозов, совершивший в 1866 г. покушение на Александра II, после чего организация была разгромлена полицией.

Народничество - основное направление российского революционного движения во второй половине XIX в. Его идейным фундаментом стала теория «общинного социализма», разработанная А.И. Герценом и Н.Г. Чернышевским. Идеологическое оформление народничества происходит на рубеже 1860 - 1870-х гг. Период наибольшего его влияния пришелся на 1870-е - начало 1880-х гг. В.И. Ленин (ярый противник народничества) так охарактеризовал его сущностные черты:

1. признание капитализма в России упадком, регрессом;

2. признание самобытности русского экономического строя вообще и крестьянина с его общиной, артелью и т.п. в частности;

3. игнорирование связи «интеллигенции» и юридико-политических учреждений страны с материальными интересами определенных классов.

Народники полагали, что самой мощной политической силой является трудовой народ (в первую очередь крестьянство), который должен совершить социалистическую революцию. Свою миссию они видели в том, чтобы организовать массы и поднять их на борьбу, которая дала бы возможность России миновать стадию капитализма и установить новый строй, основанный на принципах равенства и социальной справедливости. Несмотря на то, что революционное народничество было единым течением общественно-политической мысли, в нем на рубеже 1860 - 1870-х гг. сформировались три основные направления.

Пропагандистское. Его создателем и главным идеологом был профессор математики П.Л. Лавров (1823 - 1900 гг.). Свои взгляды он изложил в «Исторических письмах». Главная мысль П.Л. Лаврова заключается в том, что «образованное общество» находится в неоплатном долгу перед простым народом, так как последний, прозябая в нищете и невежестве, своим трудом столетиями обеспечивает достойную жизнь привилегированных сословий. «Критически мыслящие личности» обязаны проникнуться чувством ответственности перед народом. Возвратить долг они могут только одним способом, подготовив народ к революции. Однако для этого революционная молодежь сама должна быть готова к борьбе. Ей необходимо получить соответствующие знания и развить свой характер, а уже потом «идти в народ» с целью пропаганды социалистических идей и нового образа жизни, чтобы разбудить таким образом «революционное сознание масс».

Бунтарское. Его создателем был основоположник научного анархизма М.А. Бакунин (1814 - 1876 гг.) - соратник К. Маркса по I Интернационалу и … убежденный противник марксизма. В работе «Государственность и анархия» М.А. Бакунин развивает мысль, что любое государство (даже социалистическое) основано на насилии. Он категорически отвергал марксистскую идею пролетарской диктатуры и заявлял, что любое управление обществом, идущее «сверху вниз», губительно для народа. М.А. Бакунин предлагал создать вместо государства свободную федерацию («снизу вверх») крестьянских общин, рабочих союзов, профессиональных ассоциаций, областей и народов. В таком обществе недопустима частная собственность, и оно базируется на коллективном труде. Перейти к данному социальному устройству можно лишь в результате стихийного народного бунта. Россия - страна традиционно бунтарская и поэтому идеально подходит для начала мировой революции. Гегемоном бунта могут стать только люмпены (нищие, бродяги и т.д.), а не рабочий класс, как считал К. Маркс. Именно изгоям по-настоящему «нечего терять» в общественной жизни, и они всегда готовы к восстанию. Основная задача революционеров заключается в том, чтобы скоординировать действия народа, а после совершения революции не допустить возвращения к старым государственным порядкам.

Заговорщическое (бланкистское - по имени французского революционера О. Бланки). Его идеологию разработал юрист и талантливый публицист П.Н. Ткачев (1844 - 1885 гг.). В отличие от П.Л. Лаврова он не хотел заниматься только «подготавливанием» революции, но вырабатывал пути ее осуществления. П.Н. Ткачев выступал также против анархизма М.А. Бакунина, считая, что государство должно сыграть важнейшую роль в обновлении общества. П.Н. Ткачев заявил, что «социальная революция» может быть проведена только небольшой, но хорошо подготовленной и сплоченной партией заговорщиков. Они захватят власть, проведут необходимые народу преобразования, после чего отойдут от дел, передав бразды правления в руки самого общества. По мнению П.Н. Ткачева, революционный заговор вполне осуществим, так как российское государство давно не пользуется поддержкой широких слоев населения. Однако для полной уверенности в успехе власть следует ослабить. Одним из самых эффективных средств «расшатывания» старого режима П.Н. Ткачев считал политический террор.

Нигилизм (от лат. nihil - ничто, ничего) - идея тотального отрицания, форма самосознания значительной части русской интеллигенции 1860-70-х гг. Термин, получивший распространение в России в 1860-х гг., обозначал, во-первых, отрицание общественных ценностей, созданных человечеством норм, принципов, традиций, полнейший скептицизм. Во-вторых, направление среди русских разночинцев-шестидесятников, относившихся резко отрицательно к буржуазно-дворянским традициям и обычаям. Наиболее видным представителем нигилизма в России 1860-х гг. считается публицист и литературный критик Д.И. Писарев. Основную силу переустройства общества он видел в деятельности «критически мыслящих реалистов», вооруженных последними достижениями науки. Писарев оказал значительное влияние на формирование идеологии народничества, хотя сам не был народником. Себя он не называл нигилистом. Впервые этот термин ввел в оборот И.С. Тургенев в романе «Отцы и дети», в котором воплощен образ «русского нигилиста» начала 60-х гг.

«Чайковцы» (1869 – 1874) - члены пропагандистско-просветительского кружка, созданного в 1869 г. в Петербурге студентом М. Натансоном.

Название организация получила по одному из активных деятелей кружка, студенту Н. Чайковскому. Цель участников – «противодействовать нечаевским способам деятельности». Отделения образовались в Москве, Киеве и Одессе. В перспективе планировалось создать «единую рабочую организацию». Программу кружка написал П.А. Кропткин. Всего в организации состояло до 60 человек. Раскрыта полицией и прекратила существование в 1874 г. Впоследствии многие члены кружка стали активными участниками «хождения в народ» и вошли в народнические организации «Земля и воля» и «Народная воля».

«Земля и воля» (1878-1879) - тайное революционное общество народников 1870-х гг., образовалось в Петербурге, название обществу дано в 1878 г. по аналогии с обществом 1860-х гг.

В состав «Земли и воли» вошли «Северная революционно-народническая группа», «Общество народников», уцелевшие от арестов участники «хождения в народ», подросшее поколение молодых революционеров. В основании общества участвовали А.Д. Михайлов, Г.В. Плеханов, А. Д. Оболешев, М. А. и О.А. Натансоны, А. А. Квятковский, О. В. Аптекман, В. А. Осинский, Д. А. Лизогуб, С.М. Кравчинский, Н.А. Морозов, С.Л. Перовская, М.Ф.Фроленко, Л.А.Тихомиров, все члены кружка Н.В. Чайковского. По социальному составу общество было разночинским. В отличие от прежних народнических кружков это была уже более широкая и хорошо законспирированная организация. Вместе со своими филиалами она насчитывала до 200 членов. Руководил ею «Центр», или «Администрация». Он избирался «основным кружком», который в количестве 30 человек составлял ядро организации. Общество имело свои печатные Издания: «Листок „Земли и воли"» и «Земля и воля».

Основателями организации был учтен опыт «хождения в народ», поэтому предполагалось создание постоянных «поселений» революционеров в деревнях для подготовки «народной революции». Члены "Земли и воли" ставили перед собой задачу объединения революционных кружков, действовавших в Центральной России, на Украине, в Белоруссии, Польше, Закавказье, Поволжье. Им удалось создать хорошо организованный петербургский центр (О.В.Аптекман, Д.А.Лизогуб, А.Д.Михайлов, В.А.Осинский, Г.В. Плеханов и др.), сплотивший вокруг себя несколько групп, выполнявших различные функции.

При образовании общества была принята программа, важнейшим пунктом которой являлся "переход всей земли в руки сельского рабочего сословия", выдвигался и ряд демократических требований, добиться которых можно было "только путем насильственного переворота". Подготовить переворот, по мнению «землевольцев», следовало путем постоянной пропаганды и агитации в деревне, создания там опорных пунктов. Структура организации предполагала существование нескольких групп, разделенных по характеру деятельности. Группа «деревенщиков», наиболее многочисленная, вела пропаганду среди крестьян. Уделялось внимание и работе в "центрах скопления промышленных рабочих, заводских и фабричных" – для этого была создана «рабочая» группа. Однако рабочие расценивались только как сила, способная поддержать выступление крестьян. Агитационная деятельность «землевольцев» велась и в среде недовольного студенчества и интеллигенции, предусматривались попытки привлечения сознательных прогрессивных офицеров и чиновников.

Кроме пропаганды, «землевольцы» занимались «дезорганизацией государства», в частности уничтожением «наиболее вредных или выдающихся лиц из членов правительства». Главные силы и средства "Земли и воли" были направлены на создание "поселений" в деревне (колонии в Самарской, Саратовской, Тамбовской и других губерниях), что не принесло заметного успеха. Не дала результатов и попытка развернуть в деревне "аграрный террор", поднять крестьян на вооруженные выступления. В обстановке крушения надежд, массовых политических процессов и жестоких расправ стало изменяться и отношение «землевольцев» к методам реализации ближайших целей. Росло убеждение в необходимости террористических методов борьбы с правительством.

Постепенно в обществе выделилось два направления - пропагандисты и террористы. В июне 1879 г. на съезде в Воронеже произошел раскол «Земли и воли», но участники нашли временный компромисс сосуществования двух направлений. В августе 1879 г. на съезде в Липецке «Земля и воля» распалась на «Народную волю» и «Черный передел» (см. схему «Революционное движение в России в 60 - 70 гг. 19 в.»).

«Народная воля» (1879-1887)- революционно-народническая организация (1879-1887 гг.), образовавшаяся в августе 1879 г. в результате раскола «Земли и воли».

Программа организации содержала требования демократических преобразований, введения всеобщего избирательного права, постоянного народного представительства, свободы слова, печати, совести, замены армии ополчением, передачи земли крестьянам. Во главе «Народной воли» стоял Исполнительный комитет , в который входили: А. Д. Михайлов, Н. А. Морозов, А.И. Желябов, А. А. Квятковский, С. Л. Перовская, В. Н. Фигнер, М. Ф. Фроленко, Л. А. Тихомиров, М. Н. Ошанина, А. В. Якимова и др. Ему подчинялось множество кружков и групп, располагавшихся в пятидесяти городах. В 1879 - 1881 гг. организация объединяла до 250 кружков (свыше 2000 человек), имела 10 подпольных типографий. "Народная воля" была хорошо законспирированной организацией, имела свой печатный орган - газету «Народная воля», выходившую с 1 октября 1879 г. по октябрь 1885 г.

Народовольцы различали «организацию» - дисциплинированное сообщество революционеров, подчинявшееся программе и уставу, в нее входило около 500 человек, - и партию - круг единомышленников, не связанных с «организацией» обязательствами, таких насчитывалось до 2 тыс. человек. В условиях демократического подъема конца 70-годов XIX века организация активно включилась в политическую борьбу. Программные положения организации включали захват власти революционной партией и проведение демократических преобразований в стране. По представлениям народовольцев, российское правительство не имело опоры и легко могло быть дезорганизовано в результате серии террористических актов. В 1880-1881 гг. народовольцы осуществили ряд покушений на Александра II (5 февраля 1880 г. С. Халтуриносуществил взрыв в Зимнем дворце). Всего на императора было совершено 8 неудачных покушений.

Борьба народовольцев с российским самодержавием, завершившаяся убийством Александра II (1 марта 1881 г.) имела большое политическое значение, но привело к обратным результатам – отказу самодержавия от попыток реформирования общества и переходу к реакции. Ожидаемых народных выступлений не последовало. Вскоре большая часть Исполнительного комитета была арестована, лишь немногие смогли скрыться за границу. В апреле 1881 г. участники подготовки цареубийства были казнены. Репрессии по делу народовольцев продолжались и в 1882 г., всего по нему разного рода репрессиям подверглись до 6000 человек. Несмотря на это «Народная воля» продолжала свою борьбу до 1887 г., последним актом ее террористической деятельности стала неудачная попытка покушения на Александра III, после чего новые репрессии завершили ее разгром. Члены организации, которым удалось избежать репрессий, в 1890-х гг. сыграли видную роль в оформлении партии эсеров.

«Народная расправа» (1869) - тайное общество, образованное в среде петербургских студентов С. Нечаевым в 1869 г.

Поддержку в организации общества ему оказывал М. А. Бакунин, вместе с Нечаевым они выпустили «Катехизис революционера» - своеобразное изложение идеологии революционного экстремизма. Нечаеву удалось в короткое время привлечь в свою организацию несколько десятков человек. Ее члены были разбиты на пятерки, каждая из них действовала самостоятельно, не зная о существовании другой, и подчинялась «Центру», т. е. на деле – Нечаеву. Он же действовал как диктатор, требуя к себе беспрекословного повиновения. К лету 1870 г. Нечаев планировал развернуть «разрушительную деятельность»: создать боевые отряды, привлекая в них «разбойные» элементы, уничтожать путем террора представителей власти, конфисковывать «частные капиталы». Однако развертыванию деятельности организации помешало убийство в ноябре 1869 г. студента Иванова, активного члена «Расправы», не пожелавшего подчиниться требованиям Нечаева и совершенное по приказу С. Нечаева. В результате следствия организация была раскрыта полицией зимой 1869 -1870 гг., по делу проходили 80 человек. Нечаеву удалось скрыться за границу. С целью дискредитации революционного движения над «нечаевцами» в 1871 г. был устроен показательный процесс, материалы его широко публиковались в правительственной печати. Нечаевское «дело» послужило сюжетом для романа Ф.М. Достоевского «Бесы».

«Северный союз русских рабочих» (1878 – 1880) - нелегальная рабочая организация социалистического толка, возникшая в конце 1878 г. путем объединения нескольких разрозненных рабочих кружков в Петербурге. Лидеры – В. Обнорский и С. Халтурин. Насчитывал до 200 членов. В январе 1879 г. из нелегальной печати вышел его программный документ, в котором подчеркивалась важность завоевания политической свободы для пролетариев. Конечной целью провозглашалось «ниспровержение существующего политического и экономического строя государства как крайне несправедливого». Среди требований фигурировали свобода слова, печати, собраний, уничтожение сословных различий и т. п. Предусматривались также «учреждение свободной народной федерации общин на началах русского обычного права» и замена собственности на землю общинным землевладением. В 1880 г. «Союз» выпустил единственный номер нелегальной газеты «Рабочая заря», что повлекло за собой арест участников организации и прекращение ее существования.

В рабочие кружки и «союзы» в 70-80-е гг. был вовлечен еще очень узкий круг рабочих. Стачечное движение еще не выходило за рамки требований экономического характера. Однако и предприниматели, и правительство уже были вынуждены считаться с таким явлением в жизни страны, как рабочее движение.

Рабочее движение. О его возникновении как о социальном явлении в пореформенной России можно говорить применительно к 70-м гг. XIX века

В 1860-е гг. было зафиксировано всего 51 выступление рабочих, причем число стачек не превышало десяти, остальные выступления мало чем отличались от обычных крестьянских волнений. Но уже в 70-е гг. число стачек увеличилось до 326, в печати заговорили о возникновении «рабочего вопроса». Наиболее значительными выступлениями стали стачки на Невской бумагопрядильне (1870) и Кренгольмской мануфактуре (1872). Продолжительный рабочий день, низкая зарплата, система штрафов и отсутствие рабочего законодательства вели ко всё возраставшим конфликтам рабочих с фабричной администрацией. Во второй половине 1870-х гг. число стачек заметно возросло, что было связано с проявлениями промышленного кризиса, охватившего с 1873 г. всю Европу.

Царский режим оказался не в состоянии выработать адекватные времени и естественному стремлению рабочих к самоорганизации и отстаиванию своих интересов правовые нормы трудового законодательства, как это было сделано в индустриальных странах Европы и США. Буржуазные реформы 1860-70-х гг. мало затронули рабочий класс. Это было следствием того, что в стране еще только происходило становление капиталистических отношений, не завершилось формирование основных капиталистических классов буржуазии и пролетариата. Но основные элементы будущей охранительно-попечительной рабочей политики складывались именно в эти годы, в процессе начинавшейся разработки рабочего законодательства. Уже тогда, в 1870-е гг., определился отказ от либерально-буржуазного принципа свободы отношений между трудом и капиталом и связанной с ней свободой стачек и рабочих организаций, рабочего представительства в выборных организациях.

И все же в 70-е гг. начинаются попытки формирования первых независимых рабочих организаций. В 1875 г. в Одессе Е. Заславским создается «Южнороссийский союз русских рабочих», а в 1878 г. в Петербурге С. Халтуриным и В. Обнорским путем объединения рабочих кружков открыт «Северный союз русских рабочих». Обе организации просуществовали очень недолго, были раскрыты полицией, а участники арестованы. Рабочие выступления продолжались и в 80-е гг., причем в это время произошли наиболее масштабные, в частности Морозовская стачка 1885 г. Именно под влиянием этой стачки и последовавшего суда над рабочими был издан специальный Фабричный закон 1886 г., регламентировавший отношения рабочих с администрацией.

Главной движущей силой в освободительном движении российский пролетариат становится в конце XIX века. Численность рабочих стремительно возрастала, с 1870 по 1900 г. она увеличилась втрое и достигла 3 млн. человек. В 90-е гг. в требованиях, выдвигаемых рабочими все еще преобладают экономические требования (сокращение рабочего дня, повышение зарплаты, отмена системы штрафов, ограничение труда несовершеннолетних), но постепенно появляются и политические. Это было связано с распространением, благодаря образованию в Женеве группы «Освобождение труда» идей марксизма, а также с появлением в 1880-х гг. марксистских кружков: Бруснева в Москве, Благоева в Петербурге. Членами этих кружков, в основном, были студенты. Они изучали марксистскую литературу и пытались разъяснить идеи классовой борьбы и социальной революции рабочим. Однако эту задачу они выполняли плохо: пропаганда шла вяло, кружки существовали недолго и раскрывались полицией. Для усиления работы в 1895 г. возникает «Союз борьбы для освобождения рабочего класса», основанный В.И. Лениным при содействии Л. Мартова. Он объединил 20 марксистских кружков и установил связь с рабочими питерских предприятий. В декабре 1896 г. руководители были арестованы, но оставшиеся на свободе рядовые члены организации продолжили деятельность.

В конце 1890-х гг. по типу этой организации возникают социал-демократические союзы в Иваново-Вознесенске, Одессе, Николаеве. На рубеже XIX – XX вв. происходит формирование социал-демократических партий. Раньше всего они возникают в национальных окраинах России – в Финляндии, Армении, Польше. Попытка создать Российскую социал-демократическую партию – РСДРП - была предпринята в начале 1898 г. по инициативе оставшихся на свободе членов петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Но окончательное оформление РСДРП как партии произошло только в 1903 г.

Отказывая рабочему классу и буржуазии в свободе взаимоотношений в сфере трудового договора, царизм неизбежно становился на путь казенного попечительства, вмешательства «сверху» в трудовые взаимоотношения между рабочими и промышленниками. Одним из направлений такой политики стало создание подконтрольных правительству рабочих организаций. Создание подобных объединений было связано с деятельностью начальника Московского Охранного отделения С.В. Зубатова и получило название политики «полицейского социализма».

«Рабочий вопрос» - в классическом понимании – конфликт пролетариата и буржуазии, вызванный различными экономическими требованиями со стороны рабочего класса в сфере улучшения своего социально-экономического положения.

В России рабочий вопрос стоял с особенной остротой, поскольку осложнялся особой правительственной политикой, направленной на государственное регулирование отношений рабочих и предпринимателей. Буржуазные реформы 1860-70-х гг. мало затронули рабочий класс. Это было следствием того, что в стране еще только происходило становление капиталистических отношений, не завершилось формирование основных капиталистических классов. Правительство также вплоть до начала XX века отказывалось признавать существование в России «особенного класса рабочих» и уж тем более «рабочего вопроса» в западноевропейском его понимании. Эта точка зрения нашла свое обоснование еще в 80-е гг. XIX века в статьях М. Н. Каткова на страницах московских ведомостей, и с этой поры стала неотъемлемой частью общеполитической доктрины.

«Хождение в народ» - первая крупная акция революционного народничества 1870-х гг., предпринятая летом 1874 г.

Это было стихийное движение, хотя предварительно и велись разговоры о его организации и координации сил. В движении приняли участие несколько тысяч пропагандистов. В основном это была учащаяся молодежь, вдохновленная идеей М.А. Бакунина о возможности поднять народ на «всеобщий бунт». Толчком к началу акции послужил тяжелый голод 1873-1874 гг. в Среднем Поволжье. Именно туда и были направлены значительные силы пропагандистов. Как надеялись сами народники, здесь еще были живы традиции Разина и Пугачева, крупных волнений крестьян в 1861 г., недовольных условиями реформы.

На деле оказалось, что крестьяне не поддерживают идею бунта против царя, некоторых пропагандистов они сами сдавали полиции. Всего в 26 губерниях было арестовано более 4000 человек. Народникам не удалось найти общего языка с крестьянами, которых социалистические идеи были преимущественно чужды. Был сделан вывод, что в деревне надо проводить планомерную, систематическую пропаганду, для чего народники под видом учителей, врачей, ремесленников селились в деревне. Это «второе хождение в народ» в виде постоянных поселений также не увенчалось успехом. Определенный результат был достигнут в среде рабочих, временно пришедших на фабрики из деревни. Так удалось привлечь к народническому движению А. Желябова, С. Халтурина.

«Черный передел» (1879 – 1882) – народническая организация, возглавляемая Г.В. Плехановым (также в нее входили П.Б.Аксельрод, П.Г.Дейч, Я.В.Стефанович и др.).

Образовалась после раскола «Земли и воли» в 1879 г. Члены организации заявили о неприятии тактики индивидуального террора и поставили целью «пропаганду в народе» для подготовки «аграрного переворота». Взгляды организаторов "Черного передела" в этом не отличались принципиально от взглядов землевольцев, а программа во многом повторяла программные положения «Земли и воли». Группа вела пропаганду в основном среди рабочих, студентов, военных. В организационном отношении строилась по принципу «федерации кружков». Основная часть организации (до 40 человек) находилась в Петербурге. Провинциальные кружки существовали в Москве, Казани, Киеве, Харькове.

В 1879 г. у организации появилась своя типография, но почти сразу о ней стало известно полиции, начались аресты. Плеханов с небольшой группой чернопередельцев эмигрировал за границу. После убийства Александра II и разгрома «Народной воли» преследования усилились. Попытки продолжать пропаганду в деревне окончились неудачей и привели к новым арестам. После 1882 г. «Черный передел» распался на мелкие самостоятельные кружки. Часть их примкнула к «Народной воле», остальные прекратили свое существование. В целом "Черный передел" не сыграл существенной роли в народническом движении, однако ряд его членов во главе с Г.В. Плехановым в 1883 г. в эмиграции, в Женеве организовали группу «Освобождение труда», которая немало способствовала распространению марксизма в России.

«Южнороссийский союз рабочих» (1875) – рабочая организация, созданная в 1875 г. в Одессе бывшим студентом, профессиональным революционером Е. Заславским.

Первые рабочие организации оформляются в 70-е гг. XIX века. Ядро организации составили 50-60 рабочих, разделенные на 5-7 кружков. К ним примыкали до 200 рабочих. Был принят устав организации. Он предусматривал идею освобождения рабочих из под гнета капитала, необходимость «объединения рабочих Южно-Российского края». Средством достижения этих целей фактически объявлялась революция. Союз просуществовал менее года, уже в декабре 1875 г. был выявлен полицией и все лидеры арестованы, после судебного процесса 15 его руководителей приговорены к каторге.

В самой России почти одновременно с группой «Освобождение труда» в 1883 г. студентом Петербургского университета Димитром Благоевым была основана первая социал-демократическая организация. Объединявшая в основном студентов университета, технологического и лесного институтов в целях пропаганды идей социализма среди рабочих. Группа назвала себя «Партией русских социал-демократов». С 1885 г. она установила тесные контакты с группой «Освобождение труда» и заявила о признании второго проекта ее программы. За 3 года своей деятельности члены группы создали 15 рабочих кружков для проведения занятий по основам природоведения, истории, культуры, политэкономии и научного социализма. Ставя своей целью воспитывать рабочих как сознательных борцов за освобождение от политического и экономического гнета, группа выпустила два номера газеты «Рабочий». Во втором номере газеты была помещена статья Г.В. Плеханова «Современные задачи русских рабочих» (письмо к петербургским рабочим кружкам) и другие материалы, пронизанные идеей создания единой социал-демократической рабочей партии.

В 1885–1888 гг. в Петербурге действовала и другая социал-демократическая группа – «Товарищество санкт-петербургских мастеровых», созданная П.В.Точисским для поднятия материального, интеллектуального и морального уровня рабочих. Члены группы, в том числе рабочие В.А. Шелгунов, Е.А. Климанов (Афанасьев), И.И. Тимофеев, В.В. Буянов и др., вели революционную пропаганду на крупнейших предприятиях Петербурга за Невской заставой, на Васильевском острове, в мастерских Петербургско-Варшавской железной дороги. Уделяя в основном внимание культурно-просветительной деятельности, они вместе с тем пропагандировали социалистические идеи, полемизируя с народниками.

Процесс создания социал-демократических групп и кружков охватил промышленные центры и ряд национальных окраин России. Всего в этот период в 24 губерниях (всего их было более 50) действовало около 60 социал-демократических кружков и организаций. Среди них – федосеевские кружки в Поволжье, кружки Ю. Мельникова на Украине, партия «Пролетариат» в Польше, возглавляемая Л. Варыньским, социал-демократические кружки в Вильнюсе, Минске, Ростове-на-Дону, Тифлисе, Гомеле и др.

Одной из самых многочисленных по составу и оставивших наиболее значительный след в истории российской социал-демократии ее раннего периода была созданная в 1889 г. в Петербурге группа М.И. Бруснева. Организация была по составу преимущественно рабочей и называла себя «Рабочим союзом», хотя входили в нее также представители интеллигенции и студенчества. Группа ставила своей главной целью подготовку развитых и сознательных социал-демократов из рабочей среды.

Существовавшие в России социал-демократические кружки 80-х начала 90-х гг., хотя и имели контакты между собой, действовали преимущественно изолированно, главное внимание уделяли политической учебе, культурному развитию узкого круга сознательных рабочих. Находясь под постоянным полицейским контролем, они не могли работать длительное время. И все же сыграли большую роль в становлении российского социал-демократизма, да и других общественных течений России. Были заложены основы теории и программы социал-демократической партии.

К 90-м гг. народничество в основном эволюционировало от революционно-демократического к умеренно-либеральному. Народники выдвигали в этот период программы реформ, по-прежнему веря в особую историческую судьбу русского народа. Они считали необходимым улучшение положения крестьянства, призывали к реорганизации Крестьянского банка, введению дешевого кредита и т. п.

Теоретическая деятельность российских марксистов была неотделима от практической работы. На смену разгромленным охранкой кружкам возникают новые социал-демократические организации: «Рабочий союз» в Москве (1894), петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» (1895), организации в Туле, Иваново-Вознесенске, Костроме, Самаре, Киеве, Екатеринославле, в Закавказье. В Вильно в 1892 г. образовался Бунд («Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России»), в Варшаве – Социал-демократия Королевства Польского (1893).

В это время социал-демократы в своей деятельности переходят от пропаганды среди узкого слоя активных рабочих к агитации в широких массах. Первыми эту работу в Российской империи начали польские социал-демократы, а затем организации в Литве и Белоруссии, Москве и Петербурге. Одной из самых мощных и влиятельных социал-демократических организаций стал петербургский «Союз борьбы». В его руководство входили В.И. Ленин, Ю.О. Мартов, А.Н. Потресов, А.А. Ванеев, П.К. Запорожец, Г.М. Кржижановский, А.Л. Малченко, С.И. Радченко и др. Судьба этих людей была различна: одни пошли с Лениным до конца, другие превратились в идейных противников большевиков и не приняли Октябрьской революции.

«Союз» был общегородской, строго централизованной организацией. Во главе его стоял руководящий центр – общегородской комитет. Он направлял работу трех районных звеньев и 20–30 рабочих кружков. Действовал «Союз борьбы» на принципах строгой конспирации, твердой дисциплины и четкого распределения функций. Члены «Союза борьбы» вели беседы в рабочих кружках, выпускали листовки, руководили стачками. Имелись постоянные связи с рабочими 70 предприятий. Издавались прокламации общеполитического содержания: «Рабочий праздник 1 Мая», «Адрес петербургских рабочих французским рабочим» (к 25-летию Парижской коммуны). Была подготовлена к выпуску газета «Рабочее дело», хотя издать ее в связи с арестами не удалось.

Нарастающий размах рабочего движения, новые организационные задачи и новые явления в экономике и политике неизбежно вызывали серьезные дискуссии в рядах российских марксистов. Эти споры стимулировались также выступлениями одного из руководителей германской социал-демократии, ученика и соратника Маркса и Энгельса Э. Бернштейна. Он призывал по мере развития общества, накопления о нем новых знаний «ревизовать» марксизм, пропагандировал поэтапный реформистский путь движения пролетариата к социалистическому будущему, выдвинув лозунг «движение – все, конечная цель – ничто». Обнаружилось наличие различных подходов к вопросам соотношения стихийности и сознательности в рабочем движении, экономической и политической борьбы, роли революционной теории, сущности и назначения самой политической партии. Начавшаяся еще в 80-е гг. дифференциация в российском социал-демократическом движении все более углублялась. Явно обозначились два основных направления: революционное и реформистское, хотя в каждом из них были свои оттенки. Во второй половине 90-х гг. среди российских марксистов выделились три течения: «легальные марксисты», «экономисты» и ортодоксальные (революционные) марксисты.

«Легальные марксисты» (Бердяев, Булгаков, Струве, Туган-Барановский), принимая в целом экономическую теорию марксизма, не соглашались с его политическими и философскими положениями о роли революции, сущности государства, неизбежности социалистической революции П.Б. Струве в начале XX в. перешел на позиции буржуазного либерализма, занимая постепенно все более правые позиции. Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков в итоге пришли к полному отрицанию марксизма в его материалистической оболочке и стали идеологами знаменитого русского идеализма.

В середине 90-х гг. формируется «экономизм». Его идеологами выступали Е.Д. Кускова, С.Н. Прокопович и др. Они решительно высказывались за приоритет экономической агитации, за реформы. Как идейное течение «экономизм» не был однородным. Ему был свойственен широкий диапазон оттенков: от увлеченности части его сторонников идеями буржуазного реформаторства до прямого смыкания с анархизмом. В печати – газете «Рабочая мысль», журнале «Рабочее дело», в программном документе «Кредо» – «экономисты» выступали с призывами к политической поддержке либералов, к защите профессиональных интересов рабочих.

В этих условиях социал-демократы Петербурга, Москвы, Нижнего Новгорода, Киева, Екатеринослава, Харькова, Вильно, заграничного «Союза русских социал-демократов» начали активную подготовку создания партии. Инициативу по созыву съезда партии взяла на себя киевская социал-демократическая группа. Главная цель заключалась в объединении отдельных социал-демократических организаций в партию. Делегатами съезда стали представители четырех «Союзов борьбы» (петербургского, московского, киевского, екатеринославского), представители Бунда и «Рабочей газеты», созданной для подготовки к съезду.

Съезд работал 1–3 марта 1898 г. в г. Минске. Единогласно было принято решение о слиянии «Союзов борьбы», группы «Рабочей газеты» и Бунда в единую организацию. Дискуссия развернулась по вопросу о названии партии. Обсуждались варианты «Русская социал-демократическая партия», «Русская рабочая партия», «Русский рабочий союз». Пятью голосами против четырех съезд утвердил название – «Российская социал-демократическая партия». Термин «рабочая» был включен в ее название при составлении партийного Манифеста с согласия двух членов ЦК. Обсуждая вопрос об отношении к Польской социалистической партии (ППС), съезд высказался за признание права наций на самоопределение. Делегаты съезда выслушали также доклады с мест, уделив серьезное внимание вопросам перехода от кружковой пропаганды к массовой агитации. Определены были и организованные принципы построения новой партии. Съезд избрал ЦК из трех членов: С.И. Радченко, В.Л. Эйдельман, А.И. Кремер – и объявил официальным органом «Рабочую газету». С.И. Радченко и А.И. Кремеру было поручено организовать составление, издание и распространение Манифеста, в котором были изложены общие принципы деятельности партии и ее задачи. По словам В.И. Ленина, все документы съезда опирались на программу группы «Освобождение труда». Работа I съезда вызвала значительный интерес социал-демократии почти всех групп европейских стран. На международных социалистических конгрессах и в исполнительных органах II Интернационала социал-демократы России стали теперь выступать как представители РСДРП.

I съезд РСДРП стал важной вехой в истории создания социал-демократической партии, закономерным этапом в развитии российского рабочего движения. В исторической литературе до сих пор отсутствует однозначная оценка итогов работы и значения этого съезда. Он был детищем своего времени. Социал-демократия в этот период еще только формировалась. В ее рядах достаточно сильны были тенденции идейной и организационной разобщенности. На самом съезде отсутствовали признанные теоретики социал-демократического движения. В силу этих обстоятельств в решениях съезда оказались обойденными вопросы отношения партии к аграрному, национальному вопросу, государственному устройству России, о будущих союзниках пролетариата. Съезд не принял ни программы, ни устава партии. Идейная и организованная разобщенность в рядах социал-демократии после съезда сохранилась.

Начало XX в. в России отмечено мощным подъемом рабочего движения. В 1900–1903 гг. прокатилась волна крупных демонстраций и стачек рабочих, охватившая многие промышленные центры. Эти события показали, что пролетариат в России превратился в большую и самостоятельную общественную силу, руководителем которого выступала интеллигенция. В этот период большую роль сыграла газета «Искра». Она выходила под руководством В.И. Ленина, издавалась за границей и нелегально перевозилась в Россию, где распространялась в подпольных кружках и среди рабочих. В 1903 г. собрался II съезд РСДРП (сначала в Брюсселе, а потом в Лондоне). Он принял программу партии, в которой были определены ближайшие задачи – свержение самодержавия, установление демократической республики (программа-минимум), а также указана конечная цель борьбы – социалистическая революция и установление диктатуры пролетариата (программа-максимум). При обсуждении пункта устава о членстве в партии произошел раскол. Большинство голосов получило предложение Л. Мартова о достаточности «личного содействия» партийной организации в противовес формулировке В.И. Ленина об обязательном «личном участии» в работе партийной организации. При выборах в центральные органы партии сторонники Ленина получили большинство голосов, которых с этого времени стали называть «большевиками», а их идейных противников в РСДРП – «меньшевиками».

Таким образом, сложная социально-экономическая структура России привела к необычайной расстановке сил на общественно-политической арене. В Западной Европе во время смены феодализма капитализмом общенародную борьбу против абсолютизма возглавила буржуазия с ее лозунгами политических свобод, установления республики или ограничения власти монарха законодательными актами. Иное произошло в России. В ней начали непримиримую борьбу три главных политических лагеря: либеральный, правительственный и революционно-демократический. Неспособность их идеологов к компромиссам грозила стране в будущем серьезными потрясениями. Российская революция 19051907 гг. относится к числу поздних буржуазных революций. Так, от английской революции XVII в. ее отделяли более 250 лет, от Великой французской – более столетия, а от европейских революций 1848–1858 гг. – 50 с лишним лет. Кроме того, буржуазная революция в России отличалась от своих предшественниц на Западе. Это объяснялось прежде всего тем, что уровень ее развития к началу XX в., острота классовых противоречий и степень зрелости пролетариата были выше, чем в западных странах накануне первых буржуазных революций. Будучи по своему объективному содержанию буржуазной, российская революция 1905–1907 гг. соединяла в себе две социальные войны – борьбу с остатками феодализма и схватку между трудом и капиталом. При этом борьба между пролетариатом и буржуазией в европейских революциях носила скорее эпизодический характер, тогда как в России рабочий класс к 1905 г. был вполне самостоятельной политической силой.